"…И вот уже поздний вечер, и луна прячется за низкие облака, и с неба белым пеплом, бесшумно танцуя, кружа и тая, падает снежная крупа, словно мука, засыпающая широкие серые тротуары с рыжими фонарями и золотыми витринами в отражениях луж. Тепло и сыро, уличный шум сливается в общий монотонный гул человеческих голосов. С людных проспектов доносится крик клаксонов и рёв автомобильных моторов. Снег летит за воротники пальто спешащих по своим делам прохожих, оседает на полях причудливых женских шляпок, на грифельных, по-вороньи взъерошенных ветвях деревьев и на скамьях в опустевших парках. Ветер шевелит клочья мусора. В подворотнях тоскливо подвывают бездомные псы, чуя приближение холодов.
Прахом небесным, дыханием призраков на крыши домов спадает белесый саван. Могила-земля засыпает под ним, промозглая и больная, чахоточная, измождённая, задавленная тоннами бетона, стекла, стали и кирпича.
В эту зиму снились странные сны. То и дело в видения ночи врывался лопочущий хохотунчик, то ли мальчишка, то ли старик, с патлами ярче огня и такими замусоленными, что и не хотелось смотреть. На лице его рисовалась глупая и восторженная улыбка, в любой момент готовая взорваться истерическим повизгивающим смехом. Веселясь, неведомый гость лягал ногами и как заведённый покачивал, покачивал головой, склоняя её чуть набок, словно птица или сломанный болванчик..."